|
1. Вдаль от цивилизации.
Вот уже вторые сутки Лев жил в деревне…
Собственно, жизнью, в том смысле, который Лев вкладывал в слово «жизнь», тут и не пахло. Тут пахло цветами, скошенной травой, рыбой, медом, вечерами ветерок доносил запах костра, который соседи зажигали для детей. Вообще, деревенька насчитывала полсотни дворов, и делилась на два участка. Один принадлежал Хемскому пароходству и был заставлен радиоантеннами, другой – некогда мощному рыбпромхозу. Но рыбпромхоза давно уже не существовало, а пароходство перешло со временем на более компактные и мощные технологии - на смену радиосигналам пришли цифровое телевидение, спутниковая и сотовая телефония. Теперь можно было напрямую дозвониться до Америки или Австралии, достаточно было знать номер телефона. Связь была, конечно, посредственной, но она была…
Лев приехал в этот дачный поселок не потому, что разлюбил жить в городе, наоборот, эти два дня показались ему самыми несчастливыми. Но так настоял его отец. Уж слишком разгульный образ жизни вел этот двадцатичетырехлетний молодой человек.… Ни одно утро не начиналось с того, чтобы из спальни сына не выходила обнаженная девушка, днем сын сидел за компьютером и, включив звук на полную громкость, слушал «тяжелый металл», а вечером уходил в клуб, где с такими же молодыми представителями «золотой молодежи» кутил и швырял отцовские деньги направо и налево…
Конечно, когда твой отец – владелец крупной финансовой корпорации, со связями в пра-вительстве страны, грех не пользоваться такими привилегиями. И Лев пользовался – окончив Кембриджский университет, в возрасте двадцати трех лет от роду, этот баловень судьбы вернулся назад в Россию. Отец устроил его на работу в свою корпорацию, сделав Льва директором одного из своих подразделений. Но сын не хотел работать на поприще отца, он видел себя кем угодно, но только не финансистом. На работе бывал два раза в месяц – в дни, когда выдавали зарплату. Впрочем, Лев был толковым малым, и если бы не лень и отсутствие стимула в работе, из этого молодого человека вышел бы толк…
Отцу очень надоел разгульный образ жизни сына, и однажды, когда Лев собирался в клуб на очередную вечеринку – то ли мальчишник, то ли день рождения сына одного из своих друзей, - Константин Алексеевич приехал поговорить с сыном на счет его будущего. Но увидев сына на пороге в кожаной косухе и с клипсой в ухе, господин Трофимов разозлился не на шутку. Он втолкал отпрыска обратно в дом, и, заперев дверь, впервые за все время отцовства применил рукоприкладство.
Константин Трофимов, будучи вдовцом – мать Льва умерла после родов – не раз уже задумывался, а так ли он воспитал своего единственного сына? И после произведенной в тот вечер порки, у отца Льва не осталось сомнений в том, что сынок чересчур избалован. На следующее утро отец запер сына в квартире, оставив при нем охрану, на целый день. А на работе зашел к психологу.
Беседа была недолгой, но очень продуктивной, психолог посоветовал Константину Алексеевичу отправить сына подальше от злачных мест, и всего прочего богемно-гламурного. Пусть мальчик с месяцок поживет на природе, авось призадумается. И семья Трофимовых в составе отца и сына отправилась на отдых. Отец специально искал три дня такое место, где тишина и покой, и самое главное, чтобы там не было и призрака гламура. И нашел. Деревушка находилась на острове посреди Хема, в сотне километров от цивилизации.
Остров был достаточно большим, на севере был холм, возвышавшийся над островом, на этом холме и располагалось здание радиостанции. На востоке была заводь, по берегу заводи расположились здания рыбпромхоза, в настоящее время – полуразвалившиеся, с выбитыми окнами. Посредине острова располагалось озеро с крошечным островком. Деревня располагалась на юго-западе, там была и пристань для средне и маломерных судов. Раньше южная часть деревушки была юридически закреплена за рыбпромхозом, а западная – домов пять – за радиостанцией. Теперь это было отдельное единое муниципальное образование с председателем..
Лев, когда увидел этот уголок цивилизации, пренебрежительно фыркнул:
- Отец, ты куда меня привез? Что за дыра?!
Константин Алексеевич с трудом подавил в себе гнев:
- На рыбалку приехали, сынок!
И направился к дому председателя…
Деревней руководил некий Романов Фрол Федотович, лет семидесяти от роду, лысый, с длинной седой бородой. Он встретил Трофимовых с улыбкой, в которой читались немые вопросы: кто они такие, и зачем явились? Впрочем, узнав, что отец и сын приехали на неделю на рыбалку, и увидев несколько тысячных купюр, он самолично выдал приезжим ключи от избы на окраине деревушки.
- Располагайся, сынок, а я пока схожу, узнаю насчет лодки… к вечеру возьмем удочки, приманку, и рыбачить начнем…
- А где мы приманку возьмем? Или у тебя с собой?
- Лев, кто же ездит в Тулу со своим самоваром? Приманку мы тут нароем, кстати, ты этим и займешься…
- Чем? Приманкой?! А где ее взять?
- В сарае возьми лопату, пойди на огород, и накопай червей… Это не трудно.
- Я?! Копать?! Червей?! Никогда!!!
- Лев, – в голосе отца послышались жесткие нотки. – Ты сейчас пойдешь, и нароешь червей. А не нароешь - останешься без обеда и ужина с завтраком. И отец вышел из дома…
Константин Алексеевич действительно пошел договариваться насчет лодки. Но не только. Между ним и Романовым состоялся разговор, в результате которого еще сто пятьдесят тысяч рублей осталось у Фрола Федотовича, а Трофимов-старший получил расписку, что его сын будет тут под охраной и наблюдением жить месяц. В обязанности старосты теперь также входила поддержка Льва во всем, кроме попыток уехать с острова, а во всех экстренных ситуациях – обязанность известить Константина Алексеевича. Для связи отец Льва оставил старосте телефон.
Лев вышел на задний двор, где располагались надворные постройки – сарай, дровенник, баня, туалет, был даже загон для живности. Под окнами дома прежние хозяева разбили цветник, сейчас же он выглядел простой грядкой, заросшей крапивой.
- Иди, накопай! – проворчал Лев, заглядывая в сарай. – стоит ли марать руки из-за какой-то рыбалки. Взяв лопату, он начал разрыхлять цветник, в надежде что черви будут на поверхности, и ему не придется копать глубоко… Увидев червя, Лев содрогнулся.
- Ненавижу червей! – с этими словами Лев протянул руку и … отдернул ее, ужаленный крапивой. – Ай! И крапиву тоже ненавижу.
- Эй, отец, может сначала убрать крапиву?
Ответа Лев так и не дождался, тогда он спрятал ладонь в рукав свитера и начал дергать крапиву, ежеминутно поминая отца в отнюдь не радужном цвете…
Изрыв большую часть палисада, и набрав полбанки червей, Лев услышал шаги – отец вернулся, чтобы посмотреть на работу сына.
- Ну вот, молодец, теперь давай еще немного покопай вон в том углу, а потом мой руки – будем обедать, я тут купил немного еды. Потом на рыбалку, а вечером баньку затопим, переночуем, а завтра к вечеру будем уже в городе …
- Папа, - взмолился Лев. – у меня уже все руки в волдырях. Может этого хватит?
- Сынок, докопай уже участочек - чем больше червей, тем лучше…
Лев убрал остатки крапивы, копнул раз, другой – и вдруг лопата уперлась во что-то твердое. Молодому человеку стало очень интересно, он стал раскапывать и вскоре вытащил из земли шкатулку.
«Клад» - подумал Лев. – «Интересно, что в ней? Хорошо, если там монеты, скажем, царской Руси, их можно продать за хорошие деньги нумизматам, ну, или, в крайнем случае, сдать в музей. Двадцать пять процентов от круглой суммы на дороге не валяются».
Шкатулка была выполнена из какого-то редкого камня, она переливалась на солнце всеми цветами радуги. Лев попытался ее открыть, но не смог – крышка как будто была приклеена… Тогда Лев встряхнул шкатулку и просиял, услышав звон металла…
«Точно, монеты!» – Лев мысленно улыбнулся. – «Пожалуй, отцу, лучше ее не показывать…. Но как же ее открыть?» Решив, что подумает над этим вопросом позже, Лев посадил последнего червя в банку.
- Отец, червей больше нет.
- Хорошо, мой руки, и за стол – еда уже готова…
Больше Лев уже не скандалил, он стоически выдержал все укусы комариной армады, пока сидел в лодке и рыбачил с отцом. Улов получился хорошим – по возвращении, десятка два приличных окуней плескалось в ведре, и это не считая более мелкой рыбешки. Потом Лев также безропотно стал натаскивать воды в баню из колодца. У Константина Алексеевича появилось предчувствие, что сын что-то скрывает, отец заподозрил, что сын решил удрать с острова.
Главным желанием Константина Алексеевича было удостовериться, что сын не уедет за ним на большую землю. Вечернюю зарю они встретили на крыльце дома, оба стояли, прижавшись спинами к стойкам, курили и пытались уловить мысли друг друга.
- Ну, как тебе? – Отец не выдержал. Пауза затягивалась, а Константину Алексеевичу очень хотелось понять, не помышляет ли Лев покинуть остров.
- Ты о чем? – Лев тоже старался скрыть волнение… Ему очень не терпелось узнать тайну содержимого шкатулки…
- Я спросил, как тебе место: дом, деревня, рыбалка, вообще сам остров…
- А-а, - Лев вздохнул с облегчением, - дыра, конечно, но все-таки это природа… Не было бы комаров, вообще жизнь хорошей была бы…
У Константина Алексеевича тут же проскользнула идея…
- Так давай, я куплю и привезу фумигатор. Завтра с утра поеду в город и куплю…
- Хорошо, давай! И еще захвати мой телефон и ноутбук с 3-джи модемом.
- Сынок, а тебе зачем ноутбук с модемом? Телефон привезу, а на счет ноутбука – посмотрим.
- Папа, подожди, мы сюда приехали на сколько? Я вообще-то хотел уже завтра к вечеру уехать в город…
- Лев, мы приехали сюда на неделю… порыбачим, отдохнем, как следует, поедим натуральной пищи, а не всякие ГМО. – План Константина Алексеевича трещал по швам, он лихорадочно искал веские причины для дальнейшего отдыха. Надо было срочно вводить коррективы в планы…
- На неделю? Тут? – Льва передернуло, как от удара током, - Я никак не ожидал, что мы на неделю застрянем тут, думал – завтра уже буду дома. Тогда тем паче, вези ноутбук и модем, у меня же должно быть занятие, помимо копания червей.
Константин Алексеевич возликовал в душе – Бинго. Сны сам отпустил его в город. План сработал как нельзя лучше.
- Хорошо, я с утра смотаюсь в город и к в понедельник утром у тебя будет все что заказывал… а себе я куплю леску и крючки… а когда приеду, пойдем на озеро. Говорят, там рыбы немерено…
- Договорились…
|
